Ошибка с выжившим На экраны выходит хоррор «Судная ночь в Аркадии» с Николасом Кейджем
В прокат выходит как бы постапокалиптический фильм как бы ужасов «Судная ночь в Аркадии» (Arcadian), поставленный Бенжамином Брюэром. Михаилу Трофименкову за полтора часа не удалось ни понять, ни даже разглядеть, что там творится на экране.Когда смотришь «Судную ночь в Аркадии», воображение услужливо подсказывает сюжет бурлеска в духе «Продюсеров» или «Немого кино» Мела Брукса. То есть фильмов о чокнутых жуликах, которые подкатываются к продюсерам со столь невменяемыми предложениями, что отказать им никто не в силах.
Так и тут. Представьте, что режиссер Брюэр и сценарист Майкл Найлон приходят к продюсеру с предложением снять фильм о конце света. «Отлично,— говорит продюсер,— а кто свет-то выключил?» «Ну,— говорят соавторы,— ни герои, ни мы сами толком не знаем. То ли какой-то сиреневый туман над морем проплывает, почти все люди его наглотались и сдохли. То ли какие-то жучки всех перекусали. Ну, в общем, чего-то случилось, выключили и выключили».
«Отличная остроумная идея,— соглашается продюсер.— А как вы этот конец света снимать собираетесь?» — «Ну, как — там, на заднем плане, будет что-то дымиться, а на переднем что-то будет хрустеть под ногами одного из немногих выживших».
Отлично, отлично. А кто, собственно говоря, этот выживший? И тут Брюэр и Найлон выкладывают свою козырную карту. Кто-кто? Николас Кейдж в кожаном пальто. И вот уже Пол (Кейдж) хрустит обломками цивилизации, спасая из-под ее руин двух грудничков — Томаса (Максвелл Дженкинс) и Джозефа (Джейден Мартелл).
И на это возразить продюсеру уже совсем нечего. Поскольку Николас Кейдж, если не со времен «Диких сердцем» Дэвида Линча, то уж всяко за четверть века не сыгравший ни в одном более или менее пристойном фильме, сам по себе ходячий апокалипсис актерского ремесла. Удивительный человек с неизменным выражением лица жертвы, которую то ли ниндзя, то ли рептилоиды подвергли зверской пытке — связали ему шнурки кроссовок, а он никак не сообразит, почему вечно спотыкается да падает.
Что дальше? Дальше проходит пятнадцать лет постапокалиптического бытия. Немногие выжившие живут на фермах и ждут явления неких «героев из-за холмов». Умничка Джозеф разыгрывает легендарные шахматные партии Михаила Таля — это, конечно, очень лестно отечественному самолюбию, но откуда, черт возьми, он вообще узнал о Тале в этом страшном новом мире.
Папа тем временем покуривает сигары. А когда Пол попадает в беду, соседи отказываются поделиться дефицитными антибиотиками, да еще и дробовиком угрожают. Питаются при этом все весьма благополучно. И даже развалюху-автомобиль, обнаруженный в сарае, заводят с пол-оборота. «Реле переключил, вот и все дела»,— объясняет один из героев. Что бы это значило? Не иначе как разграбили тайные склады НАТО, где запасов жратвы, курева, бухла, бензина и патронов было запасено на полвека вперед.
Вопрос о бытовых подробностях мира, пятнадцать лет как пережившего конец света, конечно, сугубо риторического свойства. Но при всем уважении к сценарно-режиссерскому произволу хочется хоть какой-то логики в построенной авторами вселенной.
Овец на тех натовских складах уж точно не хранилось. Тем не менее наши жертвы конца света их благополучно разводят. И это при том, что вокруг их фермерских хозяйств все сужают да сужают круги некие «они». Страшные существа, мохнатые, зубастые, огнедышащие и столь быстро мелькающие на экране, что разобрать их подлинную сущность невозможно. Проще всего и логичнее предположить, что эти твари — завалявшиеся на складах пробные куклы со съемок «Чужого» или «Парка юрского периода».
Почему же они овец не поели, прежде чем совершить подкопы под дома выживальщиков и ухайдакать старшее поколение экранных персонажей? Может быть, они исповедуют некую рептилоидную религию, в соответствии с которой баранину есть нельзя. Или просто не умеют свежевать овец. Или они сами овцы, под покровом ночи преобращающиеся в монстров.
Короче говоря, описать «Судную ночь Аркадии», используя более или менее определенные термины, невозможно. Все здесь происходит «почему-то». По экрану бродят «кто-то», которые пострадали от «чего-то». В общем, все «как-то вот так». Этот мем давно уже резюмирует пародийное представление о том, как режиссер на съемочной площадке дает указания актерам. Но в столь полной мере, как в «Судной ночи в Аркадии», он, кажется, давно не воплощался.
Ссылка на источник: https://www.kommersant.ru/doc/6649538