Танцу все возрасты покорны Кинобалеты Матса Эка показали в Москве
В кинотеатре «Художественный» компания TheatreHD представила московскую кинопремьеру «Балеты Матса Эка: Барышников и Гиллем» — объединенные в одной программе спектакли «Место» (The Place) и «Прощание» (Bye) были поставлены великим шведом по заказу легендарных артистов. Известные балеты крупным планом разглядывала Татьяна Кузнецова.Аншлаг московской премьеры, потребовавший дополнительного сеанса и «гибкой системы ценообразования», засвидетельствовал, что мода и современность в балете особой роли не играют: зрители идут на имена. Имена тут великие, однако неожиданностей не сулящие. 78-летний Матс Эк ходит в живых классиках уже полвека, не меняя ни стилистики, ни языка, ни принципов своих постановок. Балеты, объединенные кинопрограммой, он ставил для 60-летнего Барышникова и 47-летней Гиллем в своей привычной манере, без технических виртуозностей и претензий на новизну.
Театральный «Bye», сочиненный Эком на музыку 32-й фортепианной сонаты Бетховена в 2012 году, Сильви Гиллем включила в свою программу «6000 миль», с которой объехала весь мир. В 2013 году на Чеховском фестивале она сказала «bye» и Москве, повторила в 2015-м, прощаясь с публикой; и балетоманы горевали, что больше не увидят эту фантастическую балерину в расцвете сил и актерских возможностей — ее возраст выдавала разве что «Википедия». Кино-«Bye» был снят самим Эком в 2013-м без особых операторских изысков (закулисье съемок удостоилось отдельного фильма, но его в московскую программу не включили). Киноверсия бережно транслировала спектакль, чередуя средние планы с крупными и обходясь без заметных ухищрений монтажа, чтобы те, кто видел спектакль «живьем», смогли разглядеть крупным планом детали хореографии, балеринской пластики и актерской игры, упущенные в театре.
Единственный элемент сценографии — дверь из помутневшего стекла; излюбленный образ хореографа, кочующий по его спектаклям, здесь символизирует пограничье между двумя жизнями, между безвестностью и публичностью. Черно-белое видеоизображение Сильви Гиллем, выкарабкиваясь из-за двери, на сцене обретает ее живую плоть, и фильм, в отличие от театра, позволяет разглядеть в подробностях, как видеорука становится рукой реальной, и восхититься бесшовной слаженностью преображений.
«Bye», конечно, можно истолковать буквально как прощание балерины с публикой, со сценой, с профессией. Однако фирменный абсурдистский юмор Эка исключает как прямолинейность, так и патетику. Этот балет не про контраст двух жизней, звездной и повседневной, он про стремление к личной свободе, способной вознести к звездам любого. Про то, как героиня Сильви — угловатая, пугливая, нелепо одетая в лиловый батник, грубую желтую юбку и травянистого цвета кофту,— преображается в другое существо. Демократичный Эк не мудрствует с подсказками: стоит героине скинуть растянутую кофту и скучные ботинки, обнаружив стройное гибкое тело и волшебно выгнутую стопу, как все ее движения — прыжки, растяжки, даже стойки на голове — обретают божественную балетную красоту. Беда в том, что такие порывы недолговечны: в финале, испугавшись собственной вольности, героиня вновь заползет за матовое стекло двери, растворившись в черно-белой видеотолпе пристрастных наблюдателей, среди которых можно опознать самого Эка и его жену-балерину Ану Лагуну.
Ее-то, в то время почти 50-летнюю, Матс Эк и предложил в партнерши Михаилу Барышникову, когда в 2007 году ставил по его заказу «Место» на музыку группы Fleshquartet — новеллу-дуэт о семейной паре на исходе жизни. Начиная с нулевых эта автобиографическая тема всерьез захватила Эка, одна за другой появляются ее вариации: дуэт «Память», трио «Ickea», позже — «Топор», показанный в Москве на фестивале Context. Балет Барышникова укладывается в ту же схему: Он и Она, воспоминания о былых резвостях и безмятежности, разность темпераментов, отдельность жизней, сохраненная любовь, уход Мужчины.
Барышников и Лагуна танцевали «The Place» в разных странах, минуя Россию. Одноименный фильм, сделанный в 2009-м, смонтирован с реальным выступлением артистов в Стокгольме.
Шведский режиссер-оператор Юнас Окерлунд, которого Эк пригласил для съемки, разумеется, отнесся к его хореографии с предельным пиететом. Однако мировая знаменитость и всеобщий кумир, снимавший всех мыслимых звезд — от Roxette до Rammstein и от Мадонны до Леди Гаги,—не смог ограничиться лишь фиксацией хореографии. Фильм начинается видеосъемкой камер наблюдения стокгольмского театра — черно-белой, слепой, с помехами. Мы видим подтянутого Барышникова, вошедшего в служебный подъезд; потом — располневшую Лагуну в бесформенном платье. Его — в гримерке, снимающего пиджак и застывшего перед зеркалом. Обоих — разогревающихся за занавесом и не обращающих друг на друга внимания: он аккуратно выполняет балетные па у палки, она швыряет невыворотные батманы, ухватившись за стол-декорацию. Черно-белые зрители заполняют зал, занавес поднимается, и начинается цветное кино.
И активно драматизирует монолог Барышникова, подчеркивая диапазон от голливудской бравады танцевального начала до гиперреалистического финала, в котором он колотится головой об стол (камера заменяет столешницу, так что кажется, что перекошенное расплющенное лицо героя бьется прямо об зрителей).
Оба великих артиста танцуют великолепно: Барышников — поджарый, с прекрасно проработанным телом и академической законченностью каждого па и микрожеста, и Лагуна, чье кажущееся рыхлым тело пластично, податливо, невесомо и полно стихийной энергии. Но камера Окерлунда достоверно свидетельствует: они не пара. Влюбленность и чувственность героини Лагуны разбивается об отстраненное совершенство поглощенного собой партнера: кажется, даже ласковый взгляд Барышников отрепетировал перед зеркалом. Режиссер снял фильм об отчуждении и безответной любви. Он, наверное, прав: мировые звезды слишком часто расплачиваются одиночеством за свое «Место».
Ссылка на источник: https://www.kommersant.ru/doc/6174471